Ахманов Михаил - Странник, Пришедший Издалека (Двеллеры - 2)
МИХАИЛ АХМАНОВ
Странник, пришедший издалека
(второй роман из сериала "Двеллеры", первый - "Скифы пируют на закате")
Часть I
РУБИН И АМЕТИСТ
Глава 1
ДОКТОР
Вселенная была гигантской арфой с туго натянутыми струнами. Мириады и
мириады нитей паутинной толщины тянулись из Ничто в Никуда, из Реальности
в Мир Снов, изгибаясь, перекручиваясь, пересекаясь, образуя запутанные
клубки или уходя в безмерную даль извилистым потоком, в котором каждая
струйка имела свой цвет. Между струнами титанического инструмента серело
нечто мглистое, неопределенное, туманное - будто темный фон, на котором
была подвешена Вселенская Арфа. Он не знал природы этой серой ледяной
субстанции, называя ее Тем Местом - местом, где не было струн. Не знал, но
чувствовал, что туманная область холода и безвременья столь же необходима
в мировом распорядке, как необходимы яркие цветные нити, потоки света,
пестрые клубки-водовороты и сияющие радужные водопады. Во всяком случае,
стоило коснуться любой из струн - коснуться не рукой, а, разумеется,
мыслью, как серая мгла отзывалась чуть ощутимым трепетом. Она не
становилась теплее или ярче, не испускала ни запахов, ни звуков, однако он
улавливал незримое содрогание чудовищного занавеса - или, быть может,
стены, поддерживавшей Вселенную-Арфу. Он не любил погружаться в То Место;
гораздо приятней было любоваться разноцветными струйками, торившими путь
сквозь серую мглу.
Цвет, однако, был не единственным их различием; когда он прикасался к
какой-нибудь нити, она откликалась своей особой нотой, рождала звук,
непохожий на другие звуки - то трепетный и нежный, то резкий и
пронзительный, то гудящий, громыхающий, рокочущий или звенящий подобно
колокольному набату. Цвета и звуки были взаимосвязаны; это позволяло
проследить любую из нитей-паутинок, узнать ее на ощупь, различить на вид и
на слух. Они даже пахли по-разному, имели разный вкус и различную фактуру,
отличаясь еще тысячей или миллионом признаков, недоступных человеческим
чувствам, не имеющих аналогий в привычном мире, не поддающихся описанию
словами, цифрами или иероглифами алгебраических уравнений.
Впрочем, он никогда не пытался их описать. Он, Повелитель Мира Снов, был
всего лишь музыкантом, игравшим на Арфе Мироздания без партитуры, без нот
и без сопровождения оркестра. Правда, он нуждался в указующей дирижерской
палочке, ибо мелодии, извлекаемые им, не были оригинальными - они лишь
повторяли те пьесы, рапсодии и симфонии, которые диктовались извне. Каждой
из них соответствовал свой клубок, определенное переплетение нитей, своя
гамма звуков, запахов, красок и прочих невыразимых характеристик,
ощущаемых им тем не менее с отчетливой и ясной остротой. Обнаружив такой
клубок, один из бесчисленных миров Вселенной, блиставший на сером
занавесе, он запоминал его навсегда; так гениальный пианист помнит
услышанную мелодию и воспроизводит ее в любое время дня и ночи.
Но, пока эта мелодия длится, трудно или невозможно сыграть другую. Тут
существовали некие пределы - как в количестве струн, которые он мог
проследить по их цветам и фактуре, так и в различимости звуков, тембров,
тонов и голосов. Он слышал, видел и осязал тысячи нитей разом, но все же
их число оставалось несопоставимым с бесконечностью. Одни из этих струн
являлись наиболее важными, звучали громче, светились ярче; таких он
контролировал немного, ибо вели они к людям - к путникам, которые
диктовали ему напевы. Другие ниточки, не столь заметные, связывали их - и,
разумеется, его